Несмотря на скорость и необычайную гибкость, не всем «летучим мышам» удалось избежать острых стрел нумейцев. Несколько воинов еле заметно дернулись, принимая в свои тела оперенных убийц. Но, не прекращая бега, они лишь обламывали древки, чтобы через мгновение еще с большей яростью сшибиться с теми, кто стоял между ними и их новой жизнью. Катаюн была права, в плотной толпе у нумейцев не оставалось никаких шансов, чтобы живыми выйти с Арены.

Споро вытащив у первых погибших их сабли, вампиры устроили среди своих противников пляску смерти. Боевая звезда «мышек» в неорганизованной толпе двигалась, словно гномья фреза, разбрызгивая вокруг себя кровь и раскидывая куски плоти. Приученные к конному бою, причем к бою с расстояния, нумейцы ничего не могли противопоставить скорости и напору прирожденных воинов. Лучи звезды атаковали непрерывно, хаотично «выстреливая» в разные стороны, поэтому степняки просто не представляли, где будет их следующий удар. При этом сама звезда находилась в постоянном движении, как по самой Арене, так и вокруг своей оси.

Не отставала от «звезды» и четверка других воинов. Разбившись попарно, они атаковали противников со спины, еще больше увеличивая ту неразбериху и суматоху, что творилась на песке.

Сопровождающий все предыдущие бои рев в этот раз стих, как только зрители увидели то, что стало происходить на Арене. Девять ослабленных вампиров добивали три полных десятка степняков – когда еще увидишь такое? Многие уже не сидели на своих местах, а встали на ноги, боясь упустить хотя бы мгновение этого боя.

Наконец, последний нумеец замертво упал на песок, и смертельная фреза ваиктаиронов остановилась. Уставшие, залитые своей и чужой кровью воины еле заметно пошатывались, но на лицах всех без исключения были счастливые улыбки.

Вдруг самая юная на вид девушка, зажимая распоротый, сочащийся кровью бок ладонью, вышла немного вперед и, подняв свободной рукой вверх трофейный клинок, звонко прокричала:

– Папка, энт туа миннуа, сакта айтирра.

– Энт туа миннуа, сакта айтирра, – вскинули в воздух клинки остальные, и Арена и сама столица герцогства Рукт сотряслись от ора, которого еще не слышали за всю историю своего существования.

Дождавшись, когда ослабленные ваиктарироны скроются в темном провале подземного коридора, что вел в то самое здание, что они посетили с Катаюн этой ночью, князь стремительно поднялся и поспешил на выход с Арены, на ходу отдавая короткие распоряжения.

– Аршаль, ты к Ималю, завершайте сделку. Аламгир, магов-целителей к зданию, где содержат бойцов. Ката, в контору – забирай выигрыш.

– Так это же все рядом, – сказал Везунчик.

– Вот и хорошо, – кивнул Призрак. – Возьмите столько воинов, сколько нужно. Особенно ты, Ката, уверен, что в каждом переулке вокруг конторы полно тех, кто очень любит легкие деньги. Вообще всех забирайте. Ну а я буду там, – он указал рукой на небольшую таверну, стоящую недалеко от Арены.

Судя по тому, в каком месте стояло это заведение, и по отсутствию большой толпы желающих отведать блюда, что там готовились, было оно не из дешевых. Но этот момент Атея волновал меньше всего, поэтому он уверенно направился в его сторону, а за ним почти беззвучно двинулись девочки-близняшки и Палак. По мнению Катаюн, которое поддерживали абсолютно все, жизнь их родителя намного ценнее кучки желтого металла.

Неожиданно внимание князя привлекли два человека в кожаных фартуках, заляпанных темными пятнами. Они стояли возле небольшой накрытой телеги и о чем-то лениво переговаривались. Призрак не сразу понял, за что зацепился его взгляд, но присмотревшись внимательней, увидел как из-под рогожи, которой была накрыта телега, свешивалась рука. Не узнать лопату-ладонь Лотара Душегуба было невозможно, и Атею сразу же захотелось взглянуть на тело этого сурового и отважного воина.

Накинув на себя маску высокомерного аристократа, он подошел к мужикам.

– Что у вас в телеге? – сухо спросил он.

– Так это, вашмилость… – сдернув шапку, замямлил один из них

– Ваша светлость, – вышел вперед Палак, положив ладони на рукояти клинков.

– Прощения просим, вашсветлость, – втянул голову в плечи самый говорливый.

– Я не услышал ответа, – взглянув сверху вниз, снова сказал Призрак.

– Так это, – замямлил мужик. – Мяско для зверей.

– Кормить зверей человечиной? – почти возмутился князь, но все же сдержал себя, не выходя из роли.

– Так это ж зверье, что потом на Арену выйдет, – пожал плечами мужик. – Их специально человечинкой подкармливают, чтоб потом лучше бросались на людей.

– Да? – удивился князь, которому моментально пришла в голову мысль, как избавить от этой участи тело воина, который завоевал его симпатию еще там, на песке Арены.

– Хорошая мысль, – кивнул он. – Я до этого не додумался. Даю вам данер за одно из этих тел, – указал Атей в сторону телеги. – Хочу и на своем лирге попробовать этот метод. На эти деньги вы купите намного больше мяса для зверей, чем весит один труп.

Мужики раздумывали не долго. Они вообще не раздумывали, кто там будет считать эти трупы, скажут, сожрали уже одного, а данер для них не просто очень хорошие деньги. Это будет первая золотая монета, которую они сожмут в своем кулаке.

– Какое тело, вашсветлость? – сразу включился в разговор второй мужик, до этого только мявший в руках свою бесформенную шапку.

– Да вот хоть это, – указал он кончиком посоха на ладонь Лотара. – Заверните его в рогожу и положите вон там под деревом. Мои слуги заберут его.

Мужики споро откинули грязный полог. Прямо на телеге завернули тело воина в грубую ткань, катая его по остальным трупам, а потом так же быстро отнесли его на указанное князем место.

– Палак, заплати, – кинул Призрак и направился к трупу Лотара Душегуба.

Вайрон сунул в грязную руку одного из мужиков золотой кругляш и поспешил за князем, который уже стоял под практически голой кроной дерева, рядом с окровавленным свертком.

– Он достоин того, чтобы его тело предали правильному погребению, – сказал вайрон, остановившись рядом с Призраком.

– Да, достоин, – только кивнул князь и вдруг замер. – Быстро развернули рогожу.

Не став пачкаться в окровавленной тряпке, близняшки быстро взрезали материю и открыли тело, которое было больше похоже на окровавленный кусок мяса.

– Магов-лекарей сюда, – резко бросил Атей. – Быстро.

Вассалы князя не привыкли обсуждать его приказы, поэтому тут же закрутили головами, чтобы найти того, кто смог бы им подсказать местонахождение этих самых лекарей. Они, к своему сожалению, были в этом городе впервые и узнать его еще не успели.

– Вон Аламгир на козлах кареты сидит, – крикнула глазастая Нияра. – Наверное, магов для «мышек» привез.

– Одного целителя сюда, – сказал Призрак.

Уже скоро рядом с ним стоял довольно молодой альв-полукровка.

– Лечи, – без предисловия начал князь, указав рукой на тело. – Выживет, не пожалеешь.

Полукровка лишь коротко кивнул и опустился на колени перед Лотаром.

В это же самое время Аршаль Листопад стоял в комнате Ималя Кубышки и, слегка ухмыляясь, смотрел на счастливое лицо купца, в котором отчетливо читалось, как тот подсчитывает золотые данеры почти случайно упавшие в его мошну.

– Я, конечно, мог оспорить наше соглашение, – наконец, строгим голосом заговорил Ималь. – Потому что чувствую, что где-то вы обвели меня вокруг пальца. Но не буду этого делать из своего великодушия и честности.

Как ему дались эти слова, Кубышка и сам не знал. Жадность просто сжимала его горло. Бесполезные, как он думал, рабы, оказались на самом деле первоклассными воинами. И сколько бы он еще мог заработать на них, знали одни лишь боги. Но вот именно их он и не хотел гневить. Полученный им выигрыш перекрывал все его затраты на них многократно.

– Но хочу дать твоему князю один бесплатный совет, воин. Не стоит плодить на пустом месте врагов, которых у Галиона Изумруда и так много. Ты можешь забрать рабов, – он указал пышным веером в сторону двери, как бы говоря, что разговор закончен.