– Да, мой князь! – ударил в грудь рукой Лис.
– Барон, – повернулся к Кьяму Призрак. – Сейчас сюда прибудет разумный, которому вы должны будете рассказать обо всех, кого надо перевезти из Гронхейма. У нас очень мало времени, вы и ваши товарищи мне нужны будете на западе. Готовы делом доказать преданность своей будущей родине?
– Резать иставцев и рузейцев мое любимое занятие, ваша светлость, – как-то уж очень жестко ответил Кьям. – У меня к ним давние счета, которые я с политикой моего бывшего короля уже отчаялся с них взыскать.
– Споемся, Красный, – удовлетворённо кивнула Катаюн.
– Ну, наконец-то, – потянулась на дальнем диване дремавшая Тахере.
И только Палак покачал головой, вытащил из ножен один из своих клинков, проверил ногтем на нем заточку и сказал:
– Меня окружают кровожадные маньяки, – а потом мгновение подумал и под общий смех добавил: – Скорее бы уже утро.
Глава 8
Столица Гронхейма. Королевский дворец
Пириам Востроглазый, вот уже без малого три десятка лет правящий одним из самых сильных королевств Центральной Тивалены, был мрачнее туч, что закрывали небо над его дворцом в мокрые сезоны. Пестуемая им уже давно мысль об объединении Мегара под своей рукой закончилась полным провалом при попытке ее реализации. Даргасцы не просто отстояли свою часть города, а так наваляли его хваленым воякам, что тем мало не показалось. Хотя если быть откровенным, то виноват во всем князь Сайшат. Ну кто же знал, что принцесса Ирена Светлая станет его второй женой?
«Молодец девочка, вовремя сориентировалась в обстановке, – тем не менее уважительно подумал король о принцессе. – Сумела просчитать шаги и сделать правильный вывод. Теперь мне снова залезть на территории Даргаса будет сложнее, но не невозможно. Отказываться от своих замыслов я не стану и, в конце концов, приберу Мегар к рукам, а там посмотрим. Слухи о ее муже, конечно, ходят самые устрашающие, но это все же слухи. Да и без меня у него теперь дел по горло. Мало того что в своем новообразованном княжестве еще не до конца порядок навел, так теперь еще и за землями женушки присматривать надо. Не надорвался бы».
В малом зале приемов королевского дворца раздался тихий довольный смех правителя Гронхейма. Пусть это и было самоуспокоение, но настроение короля все же повысилось.
– Ваше величество, – оторвал его от размышлений секретарь.
– Ну, что еще? – недовольно сморщился он.
– На сегодня посетителей больше нет, но осталась почта, – склонив голову, ответил тот. – Вы будете ее смотреть?
– День едва перевалил за свою половину, а я уже устал, как лошадь серва, что пахала весь день, – пробурчал король. Халатно к ведению дел он никогда не относился, поэтому, наверное, и сидел на троне уже тридцать лет. Причем во все вникал сам. – Много почты? – поднял он на секретаря взгляд.
– Письмо от короля Багота, доставлено птицей. Прошение от купцов. И посылка из Великого княжества Сайшат.
– Княжество Сайшат?! – встрепенулся король и радостно улыбнулся. – Это уже интересно.
– Ваше величество, – побледнел секретарь. – То, что находится в ней, совсем не вызывает радости. Но я просто обязан вам ее показать и прокомментировать кое-какие моменты.
– Даже так? – озадачился Пириам. – Что ж, оставим ее на закуску.
Секретарь подошел к королю и положил ему на колени папку, в которой сиротливо лежали две бумажки.
– В камин, – едва пробежав глазами по одной из них, скривился король. – Купцы все никак не успокоятся. Они давали мне деньги, чтобы получить свои преференции от объединения Мегара, и все риски в случае неудачи брали на себя. У нас не получилось, пусть считают, что сделка оказалась убыточной, такое часто случается в торговле.
– Да, мой король, – приняв листок и смяв его, склонился секретарь.
– Что нам пишет мой венценосный брат? – Пириам подвинул следующее письмо. – Вот чистюля, – чуть не сплюнул он, едва прочел первые несколько строчек. – Я нарушил то, пренебрег многолетней дружбой… ля-ля-ля. Я сам знаю, что лучше для моего королевства, – уже не скрывая раздражения, король с хлопком закрыл папку, протянул ее секретарю и рывком вскочил со своего места.
Подергивая правой щекой и периодически тряся головой, словно пытаясь таким образом избавиться от своего нервного тика, король быстро прошел к небольшому столику в углу зала. Налил из кувшина полный бокал рубинового вина, а потом со скоростью измученного многодневной жаждой разумного осушил его.
– Будет еще каждый молокосос учить меня править, – выдохнув и по-мужицки утерев рот рукавом, проговорил он. – С его отцом было сподручнее договариваться. Ничего, обчешут тебя реалии, забудешь, что править и оставаться чистеньким – не одно и то же. Отложи, я подумаю над ответом.
– Да, ваше величество, – снова поклонился тот.
– Где посылка?
– Вот, – немолодой уже мужчина отступил немного в сторону, открывая королю вид на обычную плетеную корзину, накрытую грубой холстиной.
– Ты мне предлагаешь встать и самому полюбоваться на подарок? – выразил свое недовольство Пириам Востроглазый.
– Ни в коем случае, ваше величество, – тут же засуетился тот, сдергивая тряпку.
– Это голова Когтя? – скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он после довольно продолжительного молчания, на что секретарь решил промолчать. Комментарии, по его мнению, тут были излишними.
На лице короля же в это время отразилась целая гамма чувств: удивление, брезгливость, озадаченность столь необычной посылкой и еще хурги знает что. Но что самое главное, все эти чувства были разбавлены нотками страха, промелькнувшими в глазах Пириама.
– Кто доставил эту корзину? – тоном, не предвещавшим ничего хорошего, проговорил он.
– Мы не знаем, ваше величество, – дрожащим голосом ответил секретарь.
– Как это так мы не знаем? – воскликнул он. – Ты хочешь сказать, что вот эта корзина сама появилась в моем дворце?
– Именно так, – все же нашел в себе смелость кивнуть секретарь. – Она была обнаружена в приемной вашей канцелярии. Но вот как она туда попала, никто не знает.
– Да вы с ума сошли, – лицо короля стало покрываться красными пятнами. – По дворцу ходит разумный с головой под мышкой, и никто об этом не знает?
Личный помощник короля ответить не успел. В малый зал открылись двери, и по блестящему паркету к трону решительной походкой подошел командир королевских гвардейцев.
– Мой король, – склонил он голову. – Семьи благородных, что повели себя как трусы у стен Мегара, исчезли.
– Капитан, – сузились глаза Пириама, – ты понимаешь, о чем ты сейчас сказал? Сотня с лишним разумных – это не Безымянный, чтобы взять и вот просто так исчезнуть.
– Ваше величество… – попытался что-то сказать воин, но был остановлен поднятой рукой короля.
Безымянные, вспышкой озарения пронеслось у него в голове. Это в их стиле. Только для этих совершенных убийц не существовало ни стен, ни преград. Для них вообще не было ничего невозможного, и свои послания они всегда доставляли непосредственно адресату. Они что, теперь на службе у этого князя?
– Капитан, – поднял он взгляд на командира гвардейцев. – Усилить охрану дворца, патрули в столице и крупных городах. Летучие отряды с Даргасского тракта вернуть, хватит гоняться за ветром в поле. Закрыть границы. Всех подозрительных – неважно, бродяга это или благородный – тащить в пыточную. Разберемся, кто они – принесем извинения или отправим на плаху.
Если воин и удивился речи короля, то виду не подал, лишь стукнул себя в грудь, подождал еще некоторое время и, не получив дополнительных указаний, вышел из зала.
Едва дверь закрылась, король Гронхейма повернулся к секретарю.
– Никаких приемов. Все письма и особенно посылки перед тем, как нести мне, тщательно проверять.
– А… – попытался тот что-то сказать.
– Оставь меня, твои пояснения мне уже не нужны.
«Заигрался ты, Пириам, – лицо короля стало еще мрачнее, чем в начале разговора с помощником. – Как бы в один прекрасный момент твоя голова не оказалась в такой же вот корзине, – бросил он взгляд на забытую секретарем посылку, из которой на него скалилась голова его недавнего вассала. – Ну, ничего, Сайшат, посмотрим, как ты разберешься с Рузеей. Там и альвы Осторожного, и иставцы – это тебе не висельников гонять. А за свой страх я придумаю, как с тобой поквитаться, не будь я Пириамом Востроглазым».